Рожденная революцией - Страница 102

102

– Вали в цех, – сказал Витька. – Объявят – придешь. У нас ни для кого исключений нет.

– Тихоныч… – Анохин вошел во вкус и роль играл очень правдоподобно. – Чего тебе стоит? Ты только намекни, а уж я догадаюсь!

Коля смотрел на часы.

– Я все тебе сказал.

Витька захлопнул окошечко кассы.

– По времени – сходится, – заметил Коля. – Ладно. А теперь скажи, видел кого-нибудь в кассе? В момент разговора?

– И тогда не видел, и теперь, – сказал Анохин.

– Пойдем.

По коридору навстречу им уже шли три человека – «Евстигнеев» и два «вахтера».

– Я с ними только поздоровался, – сказал Анохин. – Привет, ребята! Увидел денежный мешок, понял, что зарплата все же будет, и побежал в цех объявить! На все ушло минуты четыре. Потом я вернулся – уже стояла очередь.

Вышли во двор. К кассе быстро приближался бухгалтер Ровский. Как всегда, он был тщательно одет.

– Я шел именно так, – на ходу объявил он Коле. – Ни быстрее, ни медленнее.

Ровский скрылся в подъезде, и тут же к кассе побежали рабочие и служащие завода. Через несколько секунд выстроилась огромная очередь.

– Когда я вернулся, все так и было, – подтвердил Анохин.

К Коле подошел пожилой рабочий – первый в очереди.

– Все так, товарищ начальник, – сказал он. – Бежал по двору – никого! Вошел в вестибюль – слышу, по лестнице кто-то чапает. Ну, думаю, опять товарищ Ровский. И на этот раз я его не обошел! Я вам знаете что скажу! Три года получаю здесь жалованье – случая не помню, чтобы Ровский первым не оказался! Подхожу к кассе – на тебе! Он!

Ровский стоял у кассы. Он улыбнулся Коле, поздоровался с рабочим.

– Все свободны, – сказал Коля. – Если ни у кого нет никаких заявлений или сообщений, – можно разойтись.

Коля вошел в кассу. Кроме Витьки, здесь были несколько работников заводской охраны и Маруська.

– Почему не стреляли? – спросил Коля. – Я же четко сказал: холостыми, пять раз.

– Сделали ровно пять выстрелов. – Витька показал барабан нагана. – Составили протокол. Ничего не слышно, вот и все. – Витька подвинул Коле листок с протоколом, Коля расписался.

Все разошлись.

– По-моему, мы еще больше затемнили картину, – сказала Маруська. – Получается так, что никто, абсолютно никто в кассу проникнуть не мог!

– Выходит, преступник испарился? – спросил Витька. – Ушел сквозь стену и деньги унес?

Коля посмотрел на своих помощников.

– Преступник ушел на глазах у всех. – Он потер виски, видно было, что какая-то мысль ускользает от него, а он старается ее удержать и никак не может. – Преступник спокойно ушел, и все это видели, – повторил Коля.

– Почему же никто об этом не говорит? – спросила Маруська. – Коля, ты переутомился, нам всем нужно денек отдохнуть.

– Денек? – Коля пожал плечами. – Осталось сорок восемь часов, Маруся. А мне не хватает маленького кирпичика, братки, чтобы закончить этот дом.

В дверь постучали.

– Идет твой «кирпичик», – пошутила Маруська. – Сейчас все станет ясно.

– Кто его знает, – сказал Коля и открыл двери. На пороге стоял рабочий – участник эксперимента, тот самый, что изображал второго в очереди.

– Извиняйте, – начал он виновато. – Вот вы велели давеча, чтобы все было, как тогда. До ниточки!

– Велел, – кивнул Коля. – А что, вы сделали что-нибудь не так?

– Не я… – рабочий махнул рукой. – Три года я в очереди втором бываю, а товарищ Ровский – первый. Он все три года с чемоданчиком приходил. А нынче – пустой пришел. Это само собой, пустяки, так что извиняйте, но раз уж велено, чтоб все тютя к тютю было, я решил сказать.

– Большое вам спасибо, – сказал Коля. – Спасибо.

Голос у Коли задрожал, и рабочий с тревогой и недоумением спросил:

– Может, я чего не так?

– Нет-нет, все так. – Витька выпроводил его из кассы. – Он? – Глаза у Витьки загорелись, парень сразу стал похож на коллекционера, который увидел старинный шедевр.

– Он, – сказала Маруська. – Чемодан все ставит на свое место! Может, решимся на обыск?

– А какое обвинение мы ему предъявим? – спросил Коля. – Ведь можем ничего не найти. Вот что: линию Нина – Ровский – Куликов – Длинный нужно как можно быстрее доработать. Сколько тебе еще нужно времени, Витя?

– Завтра закончу.

– У меня есть план, – сказал Коля. – Я над ним подумаю. А вы сегодня отдыхайте.

– А ты? – спросила Маруська.

– А я прогуляюсь за Ровским.

– Я с тобой, – безапелляционно заявила Маруська.

Коля улыбнулся:

– Ты, верно, никогда не научишься подчиняться с одного слова. Ладно. С тобой не поспоришь. До вечера.

Быстро темнело. Поеживаясь от холода, Коля вышагивал по трамвайной остановке. Наконец, появилась Маруська. Коля посмотрел на часы:

– Через три минуты – смена. Ты – напротив ворот. Я – справа. Пошли!

Оба были одеты, как средние горожане: на Маруське пальто с воротником из кролика и пуховый платок, на Коле – валенки, зипун и баранья папаха. Коля выглядел, как извозчик, на минуту оставивший свои сани.

Прогудел гудок. Хлынула смена – сотни людей. Ровского среди них не было. Постепенно напор толпы стих. Прошли самые неторопливые, и вахтеры закрыли ворота.

Маруська и Коля терпеливо ждали. Слабо засветились грязные лампочки в фонарях, трамваи зажгли сигнальные огни. Наконец появился Ровский, затрусил к остановке. Коля посмотрел в сторону Маруськи. Она показала условным жестом, что видит бухгалтера, и пристроилась ему в спину. Коля шагал по противоположной стороне улицы. Подошел трамвай. Ровский сел в моторный вагон. Маруська вошла в тот же вагон с задней площадки, а Коля – во второй. За окном мелькали ярко освещенные витрины: Ровский стоял совершенно спокойно, он ни о чем не догадывался. Кондуктор протяжно и звонко выкрикивал названия остановок, колеса постукивали на стыках. Когда справа встала коричневая стена Летнего сада, тренькнул звонок, и кондуктор объявил: «Михайловский замок!» – Ровский встрепенулся и начал проталкиваться к выходу. Маруська выбралась из трамвая следом за ним. Коля замыкал «колонну».

102